Только постоянные столкновения противоположных человеческих интересов, направленных на одновременное достижение заведомо несовместимых между собой целей, еще в глубокой древности вызвали необходимость правового регулирования общественных отношений. Вполне возможно, что уже тогда  возникли и первые ошибочные представления о праве как наиболее  действенном и эффективном инструменте совершенствования человеческой самоорганизации. На основании этих,  ничем не обоснованных представлений постепенно созрело, а затем получило достаточно широкое распространение убеждение в том, что только одновременно с созданием  некоего идеального или абсолютного права качество общественно-экономических  отношений может быть доведено до законченного совершенства. В том или ином виде эти, основанные на ошибочных представлениях, глубокие заблуждения, наряду с различными древними суевериями и предрассудками, сохраняются до настоящего времени.
Очевидно, что право складывается из множества правовых ограничений, каждое из которых разделяет соответствующую ему область общественных отношений на две части, одна из которых представляет собой внеправовое пространство, а другая – пространство правовое. В пределах внеправового пространства существует полная правовая неопределенность того или иного общественного отношения в виде никем не ограниченной свободы действий, так как эта  его часть является для права невидимой. В пределах правового пространства существует полная правовая определенность соответствующего отношения, исключающая возможность какой-либо деятельности.  Разделяет эти части общественного отношения непрерывный скачкообразный переход от   полной правовой неопределенности этого отношения к  его полной правовой определенности и наоборот.
Очевидно, что совокупность всех правовых ограничений, некоторые из которых являются условными, образует общее внеправовое пространство, которому соответствует общее правовое пространство. 
Очевидно, что совокупность всех общественных отношений представляет собой достаточно сложное образование, поставить которому в соответствие общее внеправовое или общее правовое пространство в целом не представляется возможным. Для   упрощения этой задачи следует рассматривать каждую независимую элементарную область общественных отношений в отдельности, поставить которой в соответствие свое элементарное внеправовое или правовое пространство будет намного проще.
Очевидно, что совокупность всех правовых ограничений, относящихся к той или иной элементарной области общественных отношений, образует соответствующее ей единственное элементарное внеправовое пространство, которому соответствует единственное элементарное правовое пространство.
Очевидно, что совокупность всех элементарных внеправовых пространств образует общее внеправовое пространство, которому соответствует общее правовое пространство.
Очевидно, что каждое правовое ограничение должно быть оптимальным, то есть, наиболее целесообразным в настоящее время.
Очевидно, что если все правовые ограничения, относящиеся к той или иной элементарной области общественных отношений, являются оптимальными, то они образуют  соответствующее ей оптимальное элементарное внеправовое пространство, которому соответствует оптимальное элементарное правовое пространство.
Очевидно, что если все элементарные внеправовые пространства являются оптимальными, то  они образуют  оптимальное  общее внеправовое пространство, которому соответствует оптимальное общее правовое пространство.
Очевидно, что должен соблюдаться принцип непрерывности, как общего, так и каждого элементарного внеправового пространства.
Задача в том и заключается, чтобы определить наиболее приемлемые, по мере возможности, приближенные значения всех оптимальных правовых ограничений и получить тем самым соответствующие положения образуемых ими непрерывных скачкообразных переходов, каждый из которых может быть либо замкнутым, либо простираться в обе стороны в бесконечность.  Только в случае достижения возможности определять действительно точные значения и положения мы получим пресловутое идеальное или абсолютное право, которое не будет допускать никаких разночтений в случае возникновения необходимости дать правовую оценку действиям участников тех или иных общественных отношений.
Каждый шаг человека к свободе происходил не в связи с праздным сочинением всевозможных конституций, биллей и хартий, предоставляющих, якобы, каждому человеку всяческие права и свободы. Только не соответствовавшие существовавшему праву последовательные переходы к более качественной общественной и экономической организации постепенно раздвигали пределы внеправового пространства путем превращения некоторых правовых ограничений в избыточные.   Устранение в свое время рабства и крепостничества не соответствовало законам рабовладельческого и феодального государства. Превращение отдельных правовых ограничений, существовавших в рабовладельческом и феодальном государствах, в ограничения избыточные предоставило бывшим рабам и крепостным всего лишь более обширное внеправовое пространство. Тем самым рабовладельческое государство  превратилось в меньшей мере правовое государство феодальное. А феодальное государство, в свою очередь, превратилось в  еще более меньшей мере правовое государство капиталистическое. Бывшие рабы  были превращены в   более свободных крепостных, которые, в свою очередь были превращены в еще более свободных рабочих. Непрерывное последовательное  продвижение в этом направлении позволит получить еще один случай идеального или абсолютного правового регулирования общественных и экономических отношений, которым может оказаться отсутствие каких бы то ни было правовых ограничений.  Понятно также, что этот случай будет всего лишь следствием перехода к некоторой идеальной или абсолютной общественной и экономической организации, которая, рассматриваемая в качестве конечной цели общественного развития, едва ли будет достижимой, а рассматриваемая в качестве направления процесса совершенствования общества, будет, пожалуй, единственно приемлемой. Само существование правовых ограничений свидетельствует о несовершенстве сложившейся общественной и экономической организации. Однако многочисленные изобретатели в области права, одержимые теми же самыми древними заблуждениями, все еще верят в возможность усовершенствования человеческой самоорганизации с помощью юридического крючкотворства.
Одни из них усердно сооружают некую загадочную химеру в виде идеального или абсолютного правового государства, которым может быть только такое чудовищное образование, как идеальная или абсолютная тоталитарная диктатура, образующая посредством наиболее значительных и многочисленных правовых ограничений наиболее обширное правовое пространство, в наибольшей мере ограничивающее свободу деятельности каждого члена общества. Государство, в котором каждому предоставляется более значительная свобода, должно быть в меньшей мере правовым, так как более обширное внеправовое  пространство образуется меньшим количеством менее значительных правовых ограничений.
Следующая разновидность изобретателей в области права настойчиво сочиняет всевозможные идеальные или абсолютные законы, долженствующие предоставить каждому человеку всяческие неограниченные свободы. В свое время те же самые рабы и крепостные не получили никакой неограниченной свободы. Рабы превратились всего лишь в более свободных крепостных, которые, в свою очередь превратились в еще более свободных рабочих. Не получат неограниченную свободу и рабочие после устранения остаточного белого рабства, называемого наемным трудом. Происходящее из «Уложения о наказаниях» право не может предоставлять никаких свобод в принципе, так как именно и только без каких бы то ни было правовых  ограничений человек будет наиболее свободным, осуществляя свою деятельность в безграничном внеправовом пространстве, прибавить к которому что-нибудь еще не в состоянии любое право. Только для того, чтобы неограниченная свобода каждого не обернулась разрушительным полномасштабным неуправляемым самопроизвольным процессом в общественных и экономических отношениях, необходимы достаточные правовые ограничения и ничего более. Все свободы предоставляются правом только по умолчанию, позволяя все те действия, которые не выходят за пределы внеправового пространства.
Еще одна разновидность изобретателей в области права – это не в меру озадаченные правозащитники, требующие неукоснительного соблюдения неких мифических прав человека. Единственным действительным правом каждого отдельного человека может быть только лишь его право в отношении любого другого, проявляющееся всегда в виде недопустимых отношений господства и подчинения, складывающихся в результате использования насилия в процессе неорганизованного взаимодействия. Никаких других прав у человека нет и быть не может в принципе, так как никаких других не существует в природе. Поэтому совершенно бессмысленным является требование предоставить право на получение различных материальных благ, которое обернется, в конечном счете, правом в отношении того человека, который эти материальные блага должен будет предоставить. Сами по себе материальные блага не придут ни к одному человеку, у  которого есть  одни только возможности для достижения настолько качественных условий своей жизнедеятельности, насколько позволяют ему его личные способности в условиях существующего несовершенства общественной и экономической организации. Никаких прав в отношении любого другого члена общества и материальных благ не получили в свое время освобожденные рабы и крепостные. Не получат такие права и освобожденные от наемного труда рабочие.
Только последовательные переходы к более качественной общественной и экономической организации будут представлять собой движение к  менее правовому обществу, в котором более обширное внеправовое пространство предоставляет каждому более значительную свободу действий. Устранение образующихся при этом избыточных правовых ограничений будет означать, что общественные и экономические отношения все в меньшей мере определяются законами, а все в большей мере самодеятельностью членов общества. Вот это и будет общественная самоорганизация равных возможностей, в которой все члены общества осуществляют свою деятельность в едином внеправовом пространстве. Вот это и будет гражданское общество, в котором нет места отношениям господства и подчинения, а есть только лишь руководство и исполнение своих обязанностей в процессе производственной и служебной деятельности. Вот и приехали, господа ученые правоведы! Оказывается, для того, чтобы более правильно жить, надобно жить не по законам, а по понятиям. Оно и действительно. Никакие законы никогда не смогут образовать бесконфликтные общественные отношения.
Таким образом, дальнейшее совершенствование человеческой самоорганизации является самостоятельной, не зависящей от правового регулирования общественных и экономических отношений задачей, решаемой путем устранения, в первую очередь, единоличного распределения результатов совместной производственной деятельности.

8 октября 2018 года                                                                                 В.Я. Мач